Депрессия

Депрессия - конечный результат действия разнообразных патогенетических механизмов, приводящих к появлению комплекса типичных симптомов. Между тем, даже при тщательном клиническом отборе больных с "эндогенной" депрессией, среди них нередко встречаются лица, у которых симптомы депрессии сочетаются с проявлениями других психических расстройств, при этом истинный характер такой взаимосвязи зачастую остается неизвестным. Показано, что из всех психических расстройств депрессия наиболее часто сочетается, развивается как последствие или, напротив, предшествует тревожным состояниям. Существует множество клинических вариантов, объясняющих высокую сочетаемость депрессии и тревожных расстройств. Например, депрессия и тревожное расстройство могут развиваться как два независимых заболевания. Тревожность может быть одним из проявлений депрессивного синдрома, полностью исчезая после успешного разрешения депрессивного эпизода. Типичная депрессия нередко является следствием затяжного состояния тревоги, а после панических приступов иногда наблюдают непродолжительные, но тяжелые депрессивные эпизоды, представляющие собой ответную реакцию на перенесенное психическое напряжение.

Ажитированная (тревожная) депрессия может рассматриваться или как клиническое проявление выраженной тревожности, характеризующейся постоянными приступами паники, или как один из синдромов смешанного расстройства с преобладанием подавленного настроения и депрессивной симптоматики. Наконец, у больных с психическими расстройствами депрессивный эпизод может быть следствием побочного действия некоторых лекарственных средств, развиваясь, например, на фоне длительного приема нейролептиков или препаратов бензодиазепинового ряда.

Понятие сочетаемости (или коморбидности) различных психических расстройств. Даже исключая описанные выше случаи, в клинической практике нередко встречаются больные, у которых симптомы депрессии и других аффективных расстройств перекрываются симптомами тревожных состояний. Проведение адекватного дифференциального диагноза, таким больным стало возможным только после внесения изменений в принцип иерархического вытеснения, ранее широко использовавшийся в психиатрии. Иерархический подход к диагностике психических расстройств, впервые предложенный Kraepelin1 и усовершенствованный Jaspers,2 применен, например, в руководстве по диагностике и статистике психических расстройств 3-го пересмотра (DSM-III). Впрочем, диагностические критерии этого руководства неоднократно подвергались справедливой критике.4 После очередного пересмотра (DSM-III-R)5 стала возможной формулировка больному нескольких диагнозов, а результаты современных научных и клинических исследований полностью подтверждают предположение о высокой сочетаемости психических расстройств. Так, по данным клинических и эпидемиологических обследований, у значительной долибольных могут одновременно наблюдаться симптомы нескольких психических расстройств: Wittchen и Essau6 показали, что коморбидность заболеваний I оси DSM в общей популяции достигает 50%, а в клинической практике - 75%.

В зависимости от методов оценки сочетаемость депрессии и тревожных расстройств колеблется в пределах от 19% 7 до 91 %.8 По данным Klerman,9 который провел анализ всей доступной научной литературы, симптомы депрессии и тревожных состояний наблюдаются у 25-40% больных. Мы можем предложить 4 гипотезы, объясняющие функциональную взаимосвязь между разными, но часто сочетающимися психическими расстройствами: проявление того или иного синдрома зависит от степени и/или уровня поражения биохимических систем; нарушение работы одной биохимической системы влечет за собой дисфункцию других систем; нарушение механизмов нейрофизиологической регуляции сопровождается рядом когнитивных и поведенческих эффектов, которые, в свою очередь, приводят к изменению функционирования следующих нейрофизиологических систем; сочетаемость психических расстройств обусловлена действием определенных генетических факторов.

В частности, Akiskal10 предположил, что симптомы тревожных расстройств во время депрессивного эпизода могут быть связаны, по крайней мере частично, с нарушением функционирования ряда нейромедиаторных систем, вовлеченных в патогенез этих двух расстройств (например, норадренергической и серотонинергической). В последние годы проведено много фармакологических и биохимических исследований, в ходе которых основное внимание уделялось изучению различных медиаторов нервной системы (нейромедиаторам). К числу таких нейромедиаторов относится, например, биогенный амин серотонин (5-гидро-кситриптамин). Полагают, что нарушение серотонинергической передачи играет важную роль в развитии поведенческих расстройств (возникновении навязчивых мыслей, мыслей о самоубийстве, булимии), тревожных состояний, колебаниях настроения и пр. Продолжение исследований в этой области, несомненно, позволит лучше понять причины высокой сочетаемости психических расстройств.

Так, показано, что один из типов серотониновых рецепторов - 5-ГТ^р может участвовать в развитии и контролировании симптомов тревожных состояний и депрессии, повышенная чувствительность 5-ГТ-рецепторов серотонина характерна для больных с обсессивно-компульсивным и паническим расстройствами, увеличение числа 5-ГТд- и 5-ГТз-рецепторов обнаружено у некоторых больных с депрессией. Возможно, что благодаря этим исследованиям в недалеком будущем нам удастся выяснить, какие нейрохимические механизмы лежат в основе высокой сочетаемости психических расстройств. Кроме того, серотонин способен регулировать работу других нейромедиаторных систем организма. Известно, например, что серотонинергическая система тесно связана с норадренергической, и нарушение в одной из них немедленно сказывается на функциональной активности другой.

Клинические последствия сочетания нескольких психических расстройств. Сочетание нескольких психических расстройств оказывает существенное влияние на ведение больного. Показано, что у больных с депрессией и тревожным расстройством повышается риск развития хронического заболевания, снижается эффективность обычной медикаментозной терапии и ухудшается прогноз. Результаты недавно проведенных исследований позволяют утверждать, что для таких больных характерна более тяжелая клиническая картина заболевания, краткосрочный прогноз у них менее благоприятен, они чаще оказываются социально дезадаптированы и хуже поддаются лечению, чем лица, страдающие только депрессией. По данным Frost с соавт., у молодых людей с сочетанными психическими расстройствами чаще наблюдаются [u]неврологические заболевания[/u].

Сочетание депрессии и панического расстройства. Депрессия с паническими приступами - одна из наиболее [u]распространенных форм[/u] сочетанных психических расстройств. Можно отметить, что паническое расстройство достаточно часто сочетается с другими психическими заболеваниями. Так, Barlow с коллегами обнаружили, что у больных с паническим расстройством нередко появляются симптомы, отвечающие критериям тревожного состояния или депрессии, чаще других при этом диагностируют простые фобии, социофобию, депрессивный эпизод и обсессивно-компульсивное расстройство. В проведенном Last и Strauss исследовании, где под наблюдением находились дети и подростки с паническим расстройством, дополнительный психиатрический диагноз был поставлен примерно у 50% больных. По данным другого исследования (De Ruitter et al),20 один или два дополнительных диагноза имеют соответственно 53 и 12% больных с паническим расстройством (наиболее часто диагностируют простые фобии, большой депрессивный эпизод, социофобию, дистимию и обсессивно-компульсивное расстройство). Кроме того, результаты ряда клинических исследований свидетельствуют, что хотя бы один большой депрессивный эпизод наблюдается в течение жизни [u]у 67% больных[/u] с паническим расстройством.

Недавно было проведено исследование Comorbidity Pisa Study, в котором под наблюдением находилось 103 больных с паническим расстройством. Предварительный анализ полученных данных позволяет выдвинуть еще одну крайне интересную гипотезу о природе взаимосвязи панического и аффективных расстройств. [i]Оказалось, что развитие панического расстройства может быть связано с [u]врожденными особенностями[/u] личности, в частности 16,5% больных имели меланхолический (депрессивный) темперамент, 34,0% больных отличались гиперстенической, а 6,8% - циклотимической конституцией[/i]. Согласно предварительным данным, для панического расстройства наиболее характерно сочетание со следующими аффективными заболеваниями I оси DSM: большой депрессией (29,1%) и гипоманией (6,8%), которые могут наблюдаться как в течение всей жизни больного, так и в момент приступа.

[i]Следует отметить, что все модели, объясняющие высокую сочетаемость психических заболеваний, носят в настоящее время чисто [u]гипотетический характер[/u][/i]. Между тем, диагностирование у больного нескольких психических расстройств самым существенным образом влияет на выбор тактики лечения и прогноз эффективности проводимой терапии. В свою очередь, от правильно и оптимально подобранного лечения зависит дальнейшее течение и прогрессирование психических расстройств, а также риск развития связанных с ними осложнений. Например, при ведении больного следует учитывать высокую сочетаемость аффективных расстройств с некоторыми, зачастую слабо выраженными, психопатическими особенностями характера (Savino et al, в печати). [i]Данный подход позволит избежать неблагоприятных последствий [u]антидепрессивной терапии[/u], нередко приводящей к проявлению ранее недиагностированного маниакально-депрессивного психоза (особенно на фоне приема трициклических антидепрессантов)[/i]. Все это свидетельствует о необходимости создания более совершенного метода диагностики психических расстройств, избавленного от тех чрезмерных упрощений, которые несет в себе принцип иерархического вытеснения. Таким образом, хотя патогенетические основы сочетаемости психических расстройств в настоящее время мало изучены, диагностические и терапевтические методы, учитывающие данный феномен, несомненно, найдут широкое применение как в научных исследованиях, так и в клинической практике.

В психиатрии депрессией обозначают широкий и нечетко очерченный круг психических расстройств. Как указывают многие исследователи, дополнительные трудности возникают из-за нечеткости и многозначности самого термина «депрессия»: им определяют симптом сниженного настроения, синдромы, в которых сниженное настроение рассматривается как ведущий компонент и заболевание («эндогенная депрессия»), симптоматика которого исчерпывается чисто аффективными синдромами — депрессивными или депрессивными и маниакальными.

Диагностика депрессии как синдрома или заболевания осуществляется на основании ряда психопатологических критериев, главным из которых является депрессивное настроение. При этом предполагают, что в основе каждой из выделенных синдромологических или нозологических единиц лежат однородные патогенетические механизмы. Если бы это предположение удалось подтвердить, то клиническая группировка депрессивных состояний, основанная на анализе психопатологических проявлений, лишилась бы элемента произвольности, поскольку стало бы возможным установить, какие именно симптомы или констелляции симптомов в наибольшей степени коррелируют с определенными патологическими процессами, обусловливающими заболевание. Кроме того, отдельные симптомы или группы симптомов приобрели бы большую прогностическую ценность в отношении выбора и исхода терапии, так как современные методы лечения в психиатрии являются патогенетическими. Однако на настоящем уровне знаний патогенетические механизмы депрессии остаются еще во многом неясными, и клинические критерии пока являются единственным инструментом диагностики.

Учитывая это, в настоящей работе делается попытка связать особенности клиники депрессивных состояний с результатами экспериментальных исследований и терапии, причем различные психотропные препараты рассматриваются и используются не только как лечебные средства, но одновременно и как инструмент исследования, как «фармакологический скальпель».

Поэтому клинические особенности действия различных лекарств сопоставляются с их фармакологическими свойствами, и на основании такого сопоставления делаются попытки исследования структуры депрессивных состояний и их группировки. Так как при таком подходе возникают методические трудности, обусловленные множеством разнообразных параметров и сложностью их взаимоотношений, в работе использовались методы многомерной статистики (факторный анализ). Значительные трудности и разногласия имеются в отношении деперсонализации. Сам термин крайне неудачен («обезличивание»), хотя введший его Дега подчеркивал, что деперсонализация это не потеря чувства «Я» (иногда встречающаяся у больных шизофренией), а ощущение потери своего «Я». Это ощущение потери «Я» является одним из многих и не самым частым проявлением деперсонализации. Сам термин употребляется для обозначения симптома, синдрома, а некоторые авторы предлагают ввести понятно «деперсонализационная болезнь». Чаще врачи относятся к деперсонализации как к второстепенному симптому, не учитывая его сильного влияния на течение психозов и их курабельность. Поэтому в работе применялись те же методы для исследования деперсонализации, которые использовались для изучения депрессии.

Депрессия (меланхолия) – технические расстройства, основным признаком которых является подавленное, угнетенное, тоскливое настроение, сочетающееся с рядом расстройств мышления, а также нейровегетативных нарушений.

Что происходит при депрессии?

Всем известно, что интенсивность и четкость мышления поддерживаются определенной системой головного мозга и определенными группами клеток (нейронов), которые вырабатывают особые вещества – нейромедиаторы.

Именно нейромедиаторы обусловливают уровень активности мозга и настроение. Во время стресса организм получает дополнительную и очень серьезную нагрузку. Тонкие общеобменные процессы распространяются, выработка нейромедиаторов снижается, развиваются симптомы депрессии.

У городских жителей депрессия бывает следствием накаливающегося стресса, который в свою очередь может быть обусловлен социальными условиями, к которым у горожан чаще всего относятся стремление повысить свои доходы и так называемая «карьерная болезнь», и личностными факторами.

«Пусковым» механизмом депрессии состояния могут стать ситуации, когда человек потерял кого-то из близких, лишился работы, узнал о том, что серьезно болен, пережил какой-либо другой стресс.

В этом случае возникает, как выражаются специалисты, психогенная (или реактивная) депрессия. Это серьезное психическое расстройство, требующее лечения. Врачи считают, если грусть-тоска одолевает человека дольше 2-3-х недель и это сопровождается тем, что человек не находит успокоения ни на работе, ни в семье, ни в любимом увлечении, то скорее всего началась депрессия. В настоящее время этому недугу подвержены примерно 15 % женщин и 10 % мужчин.

Депрессия опасна тем, что душевная боль может стать настолько сильной и острой, что терпеть ее становится невозможно, особенно, если она сопровождается и головной болью, особенно пульсирующей.

Как можно определить, есть ли у вас депрессия или риск ее развития?

Примем к сведению следующие симптомы:

1) упадок настроения в течение большей части дня. И это повторяется практически каждый день на протяжении по меньшей мере двух недель;

2) потеря интереса к тем видам деятельности, которые ранее доставляли удовольствие, повышенная раздражительность, вспышки гнева, агрессии;

3) значительное снижение или увеличение веса за довольно короткий промежуток времени;

4) повышенная сонливость или, наоборот, бессонница, головная боль, скачки артериального давления;

5) аномальное ускорение или замедление моторных реакций;

6) чрезмерная утомляемость без видимой причины;

7) необоснованное чувство вины или никчемности;

8) снижение способности к концентрации внимания;

9) периодически возникающие мысли о самоубийстве.

При наличии симптомов или большей их части следует обратиться за помощью к врачу. С болезнью самостоятельно справиться невозможно.

Лечение депрессии

Замечено, что те, кто ест рыбу реже раза в неделю, на 30 % больше подвержены депрессии. Оказывается, в рыбе попадаются специфические жировые кислоты, способные не только снимать стресс, но и даже лечить депрессионные состояния. Доказано, что в странах, где потребление рыбы на душу населения высокое, люди меньше жалуются на плохое настроение, приступы депрессии.

Установлено, что депрессия чаще возникает у людей при недостатке в их организме витаминов В1, В6, В12, а также магния. Витамином В1 богаты мука грубого помола, картофель, бобовые, капуста, печень, мозги. Витамина В6 больше всего содержится в злаковых культурах, дрожжах, мясе, яичном желтке и во многих свежих овощах. Витамином В12 богаты печень, мясо, яйца, кисломолочные продукты, дрожжи. Магний в значительных количествах содержится в апельсинах, грейпфрутах, финиках, инжире, ячмене, пшенице, кукурузе, козьем молоке, яичном желтке, горохе, овсе, хлебе, капусте, картофеле, луке.

При депрессивном состоянии принимают укрепляющие нервную систему лекарства, которые при больших дозах накапливаются в организме, откладываются в органах.

При прогрессировании болезни больной пьет их во все возрастающем количестве, ищет все более сильные лекарства.

Часть препарата, отложившаяся в тканях организма, постоянно выделяется и всасывается в кровь, где уже циркулирует вновь принятое лекарство. В результате необходима уже большая доза успокаивающих средств. Доза резко увеличивается, но состояние депрессии не снижается, а только усиливается. Этот замкнутый круг, в который попал больной, можно преодолеть только очищением организма, постепенным уменьшением дозы лекарственных препаратов и одновременно увеличением доли лекарств из травы.

Для снятия тяжести симптомов депрессии народные лекари предлагают как дополнение к врачебным назначениям следущие средства (из советов О. В. Корнеевой).

1. Бурачник лекарственный (огуречная трава). В народе эту траву называют «травой веселья», «сердечным цветком». Она улучшает настроение, снимает чувство страха, подавленности и безысходности. Можно воспользоваться настоем бурачника, для чего 1 ст. л. травы или 1 ч. л. цветков залить 200 мл кипятка. Настоять в течение часа. Пить по 1/3 стакана 3-4 раза в день.

2. Бузина. Приготовить настой из корней бузины черной: 1 ст. л. измельченных корней варить 20 мин на медленном огне. Процедить и принимать в теплом виде по 1/2 стакана 2-3 раза в день.

3. Кориандр. 100 г плодов залить 1 л сухого красного вина, настоять 7 дней, процедить. Состав принимать по 100 мл 2-3 раза в день.

4. Душица обыкновенная. Приготовить настой: 2 ст. л. сухой травы на 200 мл кипятка. Настоять 1 ч, процедить. Принимать по 1/2 стакана 2-3 раза в день в теплом виде за 15 мин до еды.

Для снятия головной боли народная медицина издавна применяет следущие средства.

1. Липа. Компресс из листьев липы накладывают на лоб и затылок.

2. Заманиха высокая. Настойка готовится из корневищ с корнями в соотношении 1: 10. Принимают ее по 30-40 капель 2-3 раза в день.

3. Чабрец. 15 г сухой измельченной травы растения на стакан кипятка. Запаривать 30 мин. Принимать по 1 ст. л. 3 раза в день.

4. Спорыш (горец птичий). 20 г сухой измельченной травы на 1 стакан кипятка. Настоять 2 ч. Принимать по 1 ст. л. 2-5 раз в день.

5. Зверобой продырявленный. Залить 1 ст. л. травы стаканом кипятка, варить 15 мин. Процедить и пить по 1/4 стакана в день.

Издавна при депрессивных состояниях народные лекари рекомендовали своим пациентам носить ожерелье из жемчуга или сапфира.

Современная медицина пришла к выводу, что музыка обладает лечебным эффектом. Так, при депрессивных состояниях лучше всего слушать «Вальс» Шостаковича из кинофильма «Овод», музыкальные иллюстрации Свиридова к повести Пушкина «Метель».

В последние годы возрос интерес к глинолечению при депрессивных состояниях, что, кстати, в народной медицине давно использовалось. Целителями рекомендуется делать примочки из глины на лоб, затылок, область позвоночника, проложив между глиной и поверхностью кожи тонкие кружки лимона. Длительность процедуры – 3-3,5 ч; проводят ее через день на протяжении 3-4-х недель.

Водные процедуры. Большое значение в лечении имеют водные процедуры. К ним относятся обтирания утром и вечером холодной водой с добавлением поваренной соли или обливания. Изнуряйте себя утренней гимнастикой, ходьбой, бегом. Сбежать от депрессии помогают и ритмичные движения.

Хождение по росе. Летом очень полезно хождение по росе. Время хождения увеличивается с 2-3 сдо 5 мин. Каждый день время хождения увеличивать на 1-2 с. После хождения по росе нужно обязательно тщательно растереть ноги шерстяной материей.

Ванны с травами. При лечении депрессивных состояний хорошо помогают ванны с лекарственными травами, например, с настоем листьев тополя или с настоем соломы овса посевного. Время пребывания в ванне – 15 мин, температура воды – 37-38 °C. На курс лечения надо принять минимум 15 ванн через день.

Мой совет людям, страдающим депрессией: чем пить горстями различные лекарства, лучше обратите внимание на свои жизненные установки:

– переоцените то, чего не удалось достичь;

– научитесь отличать неудачу от катастрофы;

– чаще отдыхайте, причем активно занимайтесь спортом, изнуряйте себя утренней гимнастикой, ходьбой, ритмичными движениями. Вместе с потом из вашего организма будет выходить адреналин;

– меняйте обстановку, найдите дело по душе. И узнайте о том, что никогда не поздно начать все сначала. Не зря древние говорили: «Новое стирает старое».

И напоследок еще несколько советов.

Не увлекайтесь транквилизаторами, можно стать лекарственным наркоманом.

Чтобы справиться с депрессией, очень полезно есть изюм, который бодрит и веселит. Способны улучшить настроение бананы, кинза, сельдерей, валериана, пустырник. Включайте в свое меню фасоль, гречку, овсянку, горох, зеленые овощи. В них содержится мощный антидепрессант – магний.

В психоанализе депрессия и мания рассматриваются как расстройства, связанные с серьёзными трудностями, возникающими в активный оральный период (садистский или каннибальский), такими, как помехи во время кормления, эмоциональное отторжение и отчуждение, а также сложности в ранних взаимоотношениях матери и ребёнка. И вследствие этого суицидальные стремления истолковываются как враждебные действия против спроецированного вовнутрь объекта, образа «злой матери», и главным образом её груди. Но в свете наблюдений над холотропными состояниями, подобная картина должна быть пересмотрена и существенно расширена. В своём сегодняшнем виде она неправдоподобна и безосновательна и не объясняет какие-либо базовые клинические наблюдения, относящиеся к депрессиям.

К примеру, почему существуют два коренным образом отличающиеся вида депрессий, её заторможенная и возбуждённая разновидности? Отчего подавленные люди, как правило, биоэнергетически блокированы, как это подтверждает высокая частота случаев головных болей, сдавливания в груди, болей психосоматических и задержки жидких выделений? Отчего они заторможены физиологически и у них наблюдается потеря аппетита, нарушение работы желудочно-кишечного тракта, запор и отсутствие месячных? Почему у индивидов, которые находятся в состоянии подавленности, включая и тех, у кого наблюдается заторможенная депрессия, обследования выявляют высокий уровень биохимического напряжения? Почему они чувствуют безвыходность положения и часто говорят, что «ощущают себя застрявшими»?

На эти вопросы психотерапевтическая школа, которая мировоззренчески ограничена послеродовой биографией и Фрейдовым индивидуальным бессознательным, ответить не может. В этом отношении ещё менее состоятельными выглядят теории, которые пытаются объяснить депрессивные расстройства как последствия химических отклонений, произошедших в организме. Ведь совершенно невероятно, чтобы какое-либо химическое изменение могло само по себе объяснить всю сложность клинической картины депрессии, включая её тесную связь с манией и самоубийством. Но положение полностью меняется, как только мы представим себе, что эти расстройства имеют значимые околородовые и надличностные составляющие. Мы сразу начинаем видеть депрессию в новом свете, и многие депрессивные проявления внезапно оказываются логичными.

Заторможенные депрессии, как правило, имеют важные корни во второй перинатальной матрице. Феноменология сеансов, проходящих под влиянием БПМ-2, так же как и люди сразу же после переживаний, недостаточно разрешенных во время сеанса, в котором преобладала эта матрица, выказывают все существенные признаки глубокой депрессии. Человек, находящийся под воздействием БПМ-2, переживает мучительную душевную и эмоциональную боль — безысходность, отчаяние, непреодолимое чувство вины и ощущение неполноценности. Он чувствует глубочайшую тоску, отсутствие желания что-либо делать, потерю интереса ко всему на свете и неспособность радоваться жизни. И жизнь в таком состоянии кажется ему крайне бессмысленной, эмоционально пустой и нелепой.

Весь мир и собственная жизнь видятся такому индивиду словно сквозь чёрные очки, с избирательным исходным восприятием и осознаванием лишь болезненных, дурных и трагических сторон жизни и полнейшей слепотой по отношению к чему-либо благоприятному. И положение это кажется чрезвычайно нестерпимым, неотвратимым и безвыходным. Иногда оно сопровождается утратой способности видеть цвета, и когда такое происходит, весь мир воспринимается как чёрно-белое киноизображение. Но, несмотря на присутствие в этом состоянии чрезмерного страдания, оно не сопровождается плачем или иными внешними драматическими проявлениями, а характеризуется только всеобщим двигательным торможением.

Ибо, как я уже упоминал ранее, заторможенная депрессия связана с биоэнергетическими блокировками в различных частях тела и с серьёзным подавлением базовых физиологических функций. И типичными сопутствующими признаками этого вида депрессии выступают чувства угнетённости, стеснения и ограничения, ощущения удушья, напряжений и зажимов в различных частях тела, а также головные боли. Наряду с этим очень распространены задержка жидкого кала и мочи, запоры, сердечные боли, утрата интереса к еде и половым отношениям, склонность к ипохондрическому истолкованию различных физических симптомов.

Вся подобная симптоматика вполне согласуется с пониманием этого вида депрессии как проявления БПМ-2. Это подтверждается парадоксальными биохимическими открытиями. Ибо у людей, страдающих заторможенной депрессией, как правило, оказывается повышенное содержание катехоламинов и стероидных гормонов в крови и моче, указывающих на высокую степень психологического напряжения. Подобная биохимическая картина в точности соответствует тому обстоятельству, что БПМ-2 представляет чрезвычайно напряженное внутреннее положение, где нет никакой возможности для внешнего действия или проявления («сидение снаружи — бегство внутри»).

Психоаналитическая теория увязывает депрессию с трудностями на ранней оральной стадии и эмоциональным отчуждением. Хотя эта связь, очевидно, верна, она не объясняет важнейшие стороны депрессии: чувство застревания, безысходности оттого, что ощущения указывают на отсутствие выхода, биоэнергетическую блокировку, равным образом как и её физические проявления, включая биохимические показатели. Современная же модель психики показывает, что Фрейдовское объяснение, в сущности, верно лишь отчасти. Если СКО, связанные с заторможенной депрессией, и включают биографические составляющие, столь выпяченные психоанализом, то более полная картина и более всеобъемлющее понимание должны включать в себя рассмотрение движущих сил БПМ-2.

Раннее отчуждение и оральное разочарование имеют много общего с БПМ-2, и включённость обеих состояний в одну и туже СКО отражает глубокую логику, связанную с переживаниями. БПМ-2 включает в себя прерывание симбиотической связи между плодом и организмом матери, которое вызывается сокращениями матки и связанным с этим сдавливанием артерий. Столь суровое положение и утрата биологически и чувственно значимой связи с матерью прерывает поступление кислорода, питания и тепла к плоду. Дополнительными следствиями маточных сокращений являются накопления вредных выделений в теле плода, что ввергает его в положение, неприятное и чреватое опасностями.

Таким образом, есть определённый смысл в том, что типичные составляющие СКО, функционально связанных с заторможенной депрессией (и с БПМ-3), включают в себя либо отделение от матери, либо отсутствие матери в период младенчества или раннего детства и вытекающие из этого чувства одиночества, холода, голода и страха. Они представляют, в некотором смысле, «высокую октаву» более резкого и мучительного отделения, вызванного маточными сокращениями. Но более поверхностные слои связанных с этим СКО отражают те семейные обстоятельства, которые оказывались суровыми и тягостными для ребёнка и исключали неповиновение или какой-либо выход. Подчас они также включают воспоминания и о том, как индивид играл роль козла отпущения в компаниях сверстников, имел жестоких хозяев, страдал от политического или социального угнетения. Все подобные перипетии усиливают и увековечивают роль жертвы, находящейся в безвыходном положении, что характерно для БПМ-2.

Важная категория СКО, играющих ведущую роль в развёртывании движущих сил депрессии, включает воспоминания о событиях, которые представляли угрозу жизни или телесной целостности индивида и в которых он играл роль беспомощной жертвы. Подобное наблюдение — новый вклад в понимание депрессий со стороны исследований холотропных состояний. Психоаналитики и академические психиатры, работающие с влечениями и мотивациями, выделяют роль психологических составляющих в патогенезе депрессии, но совсем не обращают внимания на психические травмы, происходящие от физических повреждений.

Психотравматические последствия серьёзных заболеваний, увечий, хирургических операций и происшествий, связанных с утопанием в воде, выпускались из виду и недооценивались конформистски настроенным большинством психиатров, что само по себе удивительно ввиду их повсеместного выпячивания именно биологических факторов. Для тех теоретиков и клиницистов, которые рассматривают депрессию как следствие застревания на оральной фазе либидинального развития, открытие того, что в развитии этого расстройства играют важную роль физические травмы, представляет собой серьёзное научное опровержение. Однако оно кажется совершенно логичным в свете представленной нами модели, которая относит патогенное значение на счёт СКО, включающих в себя объединённые чувственные и физические условия травмы рождения.

В отличие от заторможенной депрессии феноменология возбуждённой депрессии по своим движущим силам связана с БПМ-3. Её базовые составляющие могут наблюдаться как во время сеансов холотропных переживаний, проходящих под влиянием третьей матрицы, так и в периоды после них. Здесь подавляемые энергии момента рождения блокированы не полностью, как это было в случае заторможенной депрессии, связанной с БПМ-2. Так что прежде полностью зажатые энергии находят выход и частично разряжаются в виде разнообразных разрушительных и саморазрушающих стремлений. И важно подчеркнуть, что возбуждённая депрессия отражает состояние сил, находящихся в промежуточном положении между полной энергетической заторможенностью и свободной разрядкой, потому что полная разрядка этих энергий положила бы конец подобному состоянию и привела к исцелению.

Характерными чертами этого вида депрессии являются высокая степень напряжения, беспокойство, психомоторное возбуждение и неугомонность. Люди, переживающие состояние возбуждённой депрессии, очень подвижны. Они имеют склонность кататься по полу, метаться из стороны в сторону и биться головой о стену. Их эмоциональная боль находит выражение в громких воплях и криках, они могут царапать себе лицо, рвать на себе волосы и одежду. Физическими симптомами, часто связанными с этим состоянием, являются напряжения в мышцах, тремор, болезненные судороги, маточные и кишечные спазмы. Сильные головные боли, тошнота и затруднённое дыхание только дополняют клиническую картину.

В СКО, связанных с этой матрицей, присутствуют агрессия и насилие, разного рода жестокости, сексуальное совращение или нападки, болезненные медицинские вмешательства и болезни, вызывающие удушье и напряженное дыхание. В противоположность СКО, относящимся к БПМ-2, субъекты, находящиеся в таких положениях, не являются пассивными жертвами — они предпринимают активные попытки отбиваться, защищаться, устранять препятствия или бежать. Воспоминания о яростных столкновениях с родителями или родными братьями и сёстрами, первых драках со сверстниками, случаях сексуального совращения и изнасилования, эпизодах военных действий — типичные примеры такого рода.

Психоаналитическая интерпретация мании, как признают многие психоаналитики, ещё менее убедительна и удовлетворительна, нежели депрессии (Fenichel, 1945). Тем не менее, большинство авторов как будто бы сходятся на том, что мания представляет собой средство избежать ощущения скрытой депрессии и что она включает в себя отторжение болезненной внутренней реальности и побег во внешний мир. Она отражает победу эго и ид над суперэго, насильственное искоренение запретов и ограничений, завышение самооценки и разрастание чувственных и агрессивных влечений.

Несмотря на всё это, мания отнюдь не оставляет впечатления подлинной свободы. Психологические теории маниакально-депрессивных расстройств выделяют сильную раздвоенность пациентов, страдающих манией, и то, что одновременные чувства любви и ненависти вредят их способности устанавливать отношения с другими людьми. Типичная маниакальная страсть к вещам обычно рассматривается как проявление сильной оральной фиксации, а периодичность мании и депрессии считается указанием на её связь с чередованием насыщения и голода.

Многие из других обескураживающих черт случаев маниакальных расстройств станут легко объяснимыми, если посмотреть на их связь с движущими силами перинатальных матриц. Мания психогенетически сопряжена в переживании с переходом от БПМ-3 к БПМ-4. Оно указывает, что индивид частично уже соприкасается с четвёртой перинатальной матрицей, но, несмотря на это, всё ещё находится под определяющим влиянием третьей. И как только маниакальная личность полностью возвращается на уровень биологического рождения, оральные влечения по своей природе оказываются прогрессирующими, а не регрессирующими. Они, скорее, указывают на состояние, к которому маниакальный индивид стремится, которого страстно жаждет, но которого ещё не добился сознательно, нежели представляют регрессию на оральный уровень. Ибо расслабление и оральное удовлетворение характерны для состояния после биологического рождения, а в триаде желаний, типичной для мании — быть в покое, спать и есть, отправлять естественные потребности организма, — наводнены побуждениями, связанными с конечной стадией рождения.

В психотерапии переживания время от времени можно наблюдать преходящие маниакальные случаи in statu nascendi как явления, говорящие о неполном возрождении. Это обычно происходит, когда индивиды, вовлечённые в событие преображения, уже достигли последней стадии переживания борьбы смерти и возрождения и испытали чувства высвобождения из мук рождения. Тем не менее, в то же самое время они не готовы и не способны встретиться с материалом, связанным с БПМ-3, который так и остался неразрешенным. И как следствие беспокойного цепляния за эту неуверенную и призрачную победу, новые положительные чувства оказываются усугублёнными до степени карикатурности. Образ «подбадривающего свиста в темноте», по всей видимости, как нельзя более верно подходит для передачи подобного состояния. Преувеличенная и вынужденная природа маниакальных эмоций и поведения явно выдаёт, что они являются не выражениями подлинной радости и свободы, а образованиями, противодействующими страху и агрессивности.

Субъекты, принимавшие ЛСД, чьи сеансы подходили к концу в состоянии незавершенного возрождения, проявляли все типичные симптомы мании. Они были сверхдеятельны, расхаживали по комнате лихорадочными шагами, пытаясь завязать отношения и побрататься со всеми, кто вокруг них находился, и не переставая говорили о своём ощущении победы и благостности, о чудесных чувствах и о том величайшем переживании, которое у них только что было. Они были склонны превозносить чудеса врачевания с помощью ЛСД и с ходу составляли мессианские и претенциозные проекты преображения мира, чтобы дать возможность каждому человеку испытать такое же переживание. Распад сдерживающих начал суперэго приводил к совратительству, промискуитетным стремлениям и непристойным разговорам. Чрезвычайная жажда стимулов, знакомств и общественных связей была соединена с возросшей живостью, обостренным самолюбием, повышением самооценки, как и с потаканием своим желаниям в различных житейских обстоятельствах.

Потребность в возбуждении, а также поиски драматических событий и деятельности, которые характерны для маниакальных пациентов, служат двум целям одновременно. С одной стороны, они дают выход тем стремлениям и побуждениям, которые являются частью приведенной в действие БПМ-3. С другой стороны, ввязывание во внешние бурные обстоятельства, которые по силе и по качеству под стать внутреннему смятению, помогают уменьшить невыносимый «эмоционально-когнитивный диссонанс», угрожающий маниакальным личностям, — ужасающее понимание того, что их внутренние переживания не соответствуют внешним обстоятельствам. И вполне естественно, что столь серьёзное расхождение между внутренним и внешним подразумевает душевную болезнь.

Отто Феникел (1945) подчёркивал, что многие важные стороны мании сближают её с психологией карнавалов — событий, что дают возможность для разрешенного обществом высвобождения влечений, во всёх других случаях запрещённых. Это дополнительно подтверждает глубокую связь мании с движением перехода от БПМ-3 к БПМ-4. Ибо на последних стадиях события смерти и возрождения многие люди переживают видения живописных карнавальных сцен. И подобно карнавальным шествиям, проводящимся в реальной жизни, они включают образы черепов, скелетов и других символов, связанных со смертью, и маскарадные украшения, появляющиеся в ходе этого жизнерадостного праздника. В холотропных же состояниях это происходит в верхней точке БПМ-3, когда мы начинаем ощущать, что в столкновении со смертью мы можем выжить и восторжествовать.

Если индивидов, переживающих такое состояние, убедить взглянуть внутрь себя, посмотреть в лицо тяжелым чувствам, которые остались неразрешенными, и позволить совершиться событию (воз)рождения, то маниакальные признаки из их настроения и поведения исчезнут. И в своём чистом виде переживание БПМ-4 характеризуется излучением радости, возросшей восприимчивостью, глубоким расслаблением, спокойствием и отрешенностью. В таком состоянии ума люди обладают ощущением внутреннего покоя и полной удовлетворённости. Но их радость и восторженность не преувеличены до степени гротескной пародии, а их поведение не имеет признаков вынужденности и вычурности, характерных для маниакальных состояний.

СКО, психогенетически связанные с манией, содержат воспоминания о происшествиях, в которых удовольствие было пережито в обстоятельствах, внушающих сомнение и неуверенность в подлинности и длительности удовлетворения. И в равной степени надежды или притязания на демонстративно счастливое поведение в положениях, отнюдь этого не оправдывающих, по всей видимости, также подпитываются из маниакального склада СКО. Кроме того, в истории маниакальных пациентов часто обнаруживают противоположные воздействия на их самооценку, например, гиперкритическое и подрывающее веру в себя отношение со стороны одного из родителей, сочетающееся с переоценкой, психологическим восхвалением и нагнетанием нереальных ожиданий другого. Я наблюдал также, что у некоторых моих европейских пациентов перемежающееся переживание всеобщей скованности и полной свободы, характерное для пеленания детей, по всей видимости, психогенетически связано с манией.

Все приведённые выше наблюдения, связанные с работой с переживаниями, говорят о том, что биологическое рождение с его внезапным переходом от мучений к ощущению поразительного облегчения, по-видимому, представляет собой естественную основу для сменяющих друг друга образцов маниакально-депрессивных расстройств. Это, конечно, никоим образом не исключает участия в клинической картине биохимических составляющих. Например, вполне можно допустить, что благоприятные и неблагоприятные СКО имеют соотносимые с ними конкретные биохимические составляющие или могут даже быть избирательно приведены в действие определёнными химическими изменениями в организме. Однако даже если обследование и смогло выявить, что мания или депрессия имеют выраженные сопутствующие биохимические составляющие, то сами по себе химические факторы никак не способны объяснить сложную природу и особые психологические черты этих эмоциональных расстройств.

Трудно и вообразить себе положение, более явно предопределённое химически, чем лечебный сеанс ЛСД. И всё-таки наши познания относительно точного химического состава препарата и назначаемых дозировок очень мало помогут в объяснении психологического содержания переживания. В зависимости от обстоятельств, субъект, принявший ЛСД, может пережить либо исступлённый восторг, либо депрессивное, маниакальное или параноидальное состояние. Подобным же образом естественно протекающая депрессия или мания, при всей сложности своей клинической картины, не может быть объяснена простой химической формулой. Постоянно встаёт вопрос: играют ли в расстройстве решающую роль биологические составляющие или они являются лишь сопутствующими симптомами. К примеру, вполне возможно, что физиологические и биохимические изменения при маниакально-депрессивных расстройствах представляют собой воспроизведение условий, существовавших в организме рождающегося ребёнка.

Новое понимание депрессии, включающее в себя движущие силы перинатальных матриц, предлагает новое перспективное проникновение в психологию суицида — явления, которое для психоаналитически направленных истолкований в прошлом представляло собой серьёзное теоретическое затруднение. Ибо всякая теория, пытающаяся объяснить явление самоубийства, должна была ответить на два важных вопроса. Первый: почему отдельный индивид стремится совершить самоубийство — действие, очевидно нарушающее непреложное во всём остальном веление инстинкта самосохранения, могущественной силы, продвигающей эволюцию земной жизни. Второй вопрос, в не меньшей степени обескураживающий, связан с особой избирательностью в выборе средств самоубийства. По-видимому, существует тесная связь между состоянием ума, в котором пребывает депрессивная личность, и типом самоубийства, которое она замышляет или пытается совершить.

Таким образом, суицидальное стремление представляет собой не просто побуждение покончить с жизнью, но и сделать это каким-то особым образом. Может показаться вполне естественным, что тот, кто принимает смертельную дозу успокоительных или барбитуратов, никогда не прыгнет со скалы и не бросится под поезд. Однако подобная привередливость в выборе средств действует и совершенно обратным образом: человек, решивший совершить кровопролитное самоубийство не воспользуется таблетками, даже если они лежат под рукой. Данные психоделических исследований и других видов работы с переживаниями в холотропных состояниях проливают новый свет как на глубокие мотивы суицида, так и на озадачивающий вопрос об избирательности его способов.

Суицидальное воображение и суицидальная направленность время от времени могут наблюдаться на любой стадии работы с холотропными состояниями. Однако особенно частыми и навязчивыми они являются в моменты, когда субъект сталкивается с бессознательным, связанным с неблагоприятными перинатальными матрицами. Наблюдения над психоделическими и холотропными сеансами и случаями духовных обострений открывают, что суицидальные стремления распадаются на две категории, которые имеют совершенно определённые связи с околородовыми событиями. Мы уже видели, что переживание заторможенной депрессии функционально связано с БПМ-2, а возбуждённая депрессия производна от БПМ-3. В таком случае различные виды суицидальных фантазий, стремлений и действий могут пониматься как бессознательно побуждаемые попытки избежать эти невыносимые психологические состояния двумя путями. Каждая из них отражает конкретную сторону ранней биологической истории индивида.

Самоубийство первого типа, или ненасильственный суицид, основывается на бессознательной памяти о том, что безвыходному положению БПМ-2 предшествовало внутриматочное существование. Индивид, страдающий от заторможенной депрессии, пытается вырваться из невыносимого переживания второй перинатальной матрицы, избирая путь, который был легче всего доступен в этом положении, путь возврата в первоначальное неразделимое единство дородового состояния (БПМ-1). Уровень бессознательного, вовлечённого в это движение, обычно недостигаем, пока индивид не обладает возможностью глубокого самоосвоения через переживание. Если же необходимая проницательность отсутствует, то человек в обыденной жизни тянется к таким положениям и состояниям, которые, как кажется, имеют некоторые общие черты с дородовым состоянием.

Залегающее в основе этого вида суицидальных стремлений и поведения бессознательное намерение снизить силу болезненных раздражителей, связанных с БПМ-2, имеет конечную цель от них избавиться, чтобы достичь неразделимого состояния «океанического сознания», характеризующего эмбриональное состояние. Легкие виды суицидальных намеренний этого типа проявляются в виде желания не существовать или впасть в глубокий сон, забыть всё и уже никогда не пробудиться вновь. Действительные же планы и попытки этой группы самоубийц включают использование больших доз снотворного или успокоительного, утопление или удушение углекислым газом.

Зимой же это бессознательное побуждение вернуться в матку может принимать вид лежания на снегу и закапывание себя в снег во время прогулок на природе. Представление, скрывающееся за этими действиями, заключается в том, что при замерзании первоначальные неприятности быстро исчезают и сменяются ощущением тепла и уюта, будто ты находишься в тёплой матке. Самоубийство через вскрытие вен в ванне, наполненной тёплой водой, также относится к этой категории. В Древнем Риме заканчивать жизнь подобным способом было даже модным, и им воспользовались такие выдающиеся люди, как Петроний и Сенека. Этот вид самоубийства может показаться отличающимся от всех остальных в этой категории, так как он связан с кровью. Тем не менее, его психологическое средоточие направлено на растворение границ и погружение в водную среду, а не на разрушение тела.

Самоубийство второго типа, или разрушительный суицид, бессознательно следует образцу, некогда пережитому во время биологического рождения. Оно тесно связано с возбуждённым видом депрессии и соотнесено с БПМ-3. Для человека, находящегося под влиянием этой матрицы, возвращение в океаническое состояние матки — решение неосуществимое, потому что оно должно было бы проходить через адскую безвыходную стадию БПМ-2, что было бы психологически намного хуже, чем БПМ-3, так как эта стадия включает в себя ощущение полного отчаяния и безнадёжности.

Однако то, что действительно доступно как путь психологического ухода, так это память о том, что однажды подобное состояние уже завершалось взрывоподобным избавлением и освобождением в момент биологического рождения. И чтобы понять этот вид самоубийства, важно представлять себе, что во время нашего биологического рождения мы родились анатомически, но отнюдь не включили в себя эмоционально и физически это ошеломляющее событие. Индивид, замышляющий разрушительное самоубийство, использует память о своём биологическом рождении как готовый рецепт для подражания «второму рождению», а возникновение невероятно сильных и не перерабатываемых эмоций и физических ощущений — для сознательной подготовки и направления события.

Как и в случае ненасильственного суицида, индивиды, вовлечённые в это движение, не имеют выхода через переживание к околородовому уровню бессознательного. Поэтому у них отсутствует интуитивное знание того, что идеальной стратегией в их положении было бы внутренне завершить событие — вновь пережить память о собственном рождении и связать её в переживании со своими послеродовыми обстоятельствами. Но не ведая о подобном решении, эти люди переносят событие вовне и стремятся разыграть во внешнем мире некое происшествие, которое включало бы те же элементы и имело бы схожие переживательные составляющие. И базовая стратегия разрушительного суицида следует образцу пережитого во время родов: усиление напряжения и чувственных страданий до критической точки, а также достижение взрывоподобного разрешения посреди различных видов биологических выделений.

Ведь подобное описание справедливо как для биологического рождения, так и для разрушительного суицида. Как то, так и другое включают внезапное завершение чрезмерного физического и чувственного напряжения, мгновенную разрядку невероятно разрушительных и саморазрушительных энергий, нанесение обширных повреждений тканям и присутствие органических составляющих — крови, фекалий и внутренностей. Сопоставление фотоснимков, запечатлевших биологическое рождение, и тех, что изображают жертв разрушительного самоубийства, ясно указывает на формальное сходство между этими происшествиями, поэтому для бессознательного их легко перепутать друг с другом. Кроме того, связь между типом травмы рождения и избранием способа самоубийства была подтверждена клиническими исследованиями (Jacobson et al., 1987).

Суицидальные фантазии и действия, принадлежащие к этой категории, включают смерть под колёсами поезда, в турбинах гидроэлектростанций или в преднамеренных автомобильных авариях. Дополнительные примеры включают перерезание собственного горла, выстрел в голову, закалывание себя ножом или прыжок из окна, с крыши или с обрыва. По-видимому, самоубийство посредством повешения относится к более ранней фазе БПМ-3, характеризующейся чувствами сдавливания, удушья и сильного полового возбуждения. Также категория разрушительного суицида охватывает и некоторые культурно предписанные виды самоубийства, такие как харакири, камикадзе и впадение в безудержное желание убивать — амок.

В прошлом последние три вида самоубийств рассматривались как экзотические образы суицидального поведения, имеющие место исключительно в восточных культурах. Но в последние десятилетия случаи подобного впадения в амок, заключающиеся в беспорядочных убийствах, которые заканчиваются только со смертью нападавшего, становятся всё более частыми в Соединённых Штатах и странах Запада. И самое тревожное, что эти случаи имеют возрастающее распространение среди подростков и даже детей школьного возраста. А образ поведения камикадзе как вид диверсии также неоднократно наблюдался в арабских странах Ближнего Востока.

Работа с холотропными состояниями принесла завораживающие озарения относительно обескураживающего вопроса о выборе особой формы и конкретного вида самоубийства, столь плохо понимаемого в прошлом. Ненасильственное самоубийство отражает общее стремление уменьшить силу болезненных эмоциональных и физических раздражителей. Конкретный же выбор средств при этом типе самоубийства, по-видимому, определяется биографическими и надличностными составляющими. Однако разрушительный суицид вовлекает механизмы совершенно иного рода. В этой связи я не раз замечал, что индивиды, замышляющие какой-то особый вид самоубийства, подчас уже испытывали в обыденной жизни те физические ощущения и чувства, которые будут задействованы при его совершении. И характерно, что работа с переживаниями, усиливая эти чувства и ощущения, приводит к необычайно быстрому освобождению от них.

Таким образом, люди, чьи саморазрушительные фантазии и стремления сосредоточены на поездах и турбинах гидроэлектростанций, уже страдают от сильных ощущений, чувствуя, как машина рвёт и раздирает на части их тело. Те индивиды, у кого есть склонность наносить себе резаные раны или проколы, часто жалуются на нестерпимую боль именно в тех частях тела, которые они намерены повредить, либо переживают болевые ощущения в этих местах во время сеансов психотерапии переживания. Подобным же образом стремление повеситься основывается на сильных и глубоких уже сложившихся чувствах удушения и удавления. Подобные ощущения боли и удушья легко опознаваемы как элементы БПМ-3. И если усиление симптоматики происходит во время лечения и обеспечивается необходимым руководством, оно может привести к разрешению этих неприятных положений и иметь терапевтические последствия. А стало быть, всё вышеперечисленные саморазрушительные стремления могут рассматриваться как бессознательные, неверно направленные и искаженные усилия, направленные на самоисцеление.

Механизм разрушительного самоубийства требует относительно чёткой памяти о внезапном переходе от борьбы в родовых путях к выходу во внешний мир и о последующем взрывоподобном освобождении. Если же этот переход был затемнён сильной анестезией, индивид почти на клеточном уровне в будущем будет запрограммирован на то, чтобы уходить от тяжелых напряжений и сильных неприятностей в наркотическое состояние. Это создаст в личности, несколько иным образом находящейся под господством БПМ-3, предрасположенность к алкоголизму и наркомании. А в чрезвычайных обстоятельствах это приведёт к самоубийству при помощи наркотиков. При исследовании случаев суицидального поведения подробное изучение хода рождения должно быть дополнено биографическим анализом, так как послеродовые события могут, со своей стороны, в значительной степени определить и перекрасить образчик самоубийства.

Когда же индивиды со склонностью к суициду проходят психоделическую или холотропную терапию и переживают событие смерти и возрождения, они взглядом, обращённым в прошлое, видят самоубийство как трагическую ошибку, основанную на недостаточном понимании себя. Но обычный человек не знает о том, что освобождение от невыносимого эмоционального и физического напряжения можно благополучно пережить через символическую смерть и возрождение или через восстановление связи с состоянием дородового существования. И как следствие, силой своих неприятностей и страданий он может быть втянут в поиски какого-то положения в материальном мире, которое включало бы сходные составляющие. И крайний исход для этого подчас необратим и трагичен.

Обсуждение суицида было бы неполным, если бы мы не упомянули о том, какова же взаимосвязь между саморазрушительным поведением и превосхождением. Как мы уже видели ранее, переживания БПМ-1 и БПМ-4 не только представляют собою возвращения к симбиотическим биологическим состояниям, но также обладают совершенно отличными духовными измерениями. Ибо для БПМ-1 это переживание океанического экстаза и космического единства, а для БПМ-4 — это духовно-душевное возрождение и божественная эпифания. С этой точки зрения суицидальные склонности обоих типов кажутся искаженной и неосознанной страстной жаждой превосхождения. Но представляют собою они одно основополагающее заблуждение — смешение убийства само с убийством эго. И поэтому лучшим лекарством от саморазрушительных стремлений и тяги к самоубийству оказывается переживание смерти эго и возрождения, а также последующее чувство космического единения.

В ходе духовно-душевной смерти и возрождения уничтожаются не только агрессивные и саморазрушающие побуждения, но в переживании индивид устанавливает связь с надличностным, в свете коего самоубийство уже больше не кажется ему приемлемым выходом. Подобное ощущение несерьёзности подобного действия связано с постижением того, что преобразования сознания и циклы смерти и повторного рождения будут продолжаться и после его биологической кончины. А персонально для него это следует и из осознания того, что невозможно убежать от собственных кармических следов.

Еще древние говорили "зри в корень". Но этого никто и в частности медицина не делают. Традиционная медицина исходит из материальных причин происхождения болезней человека. Основана на материалистической теории Дарвина. Микробы, вирусы и прочее называются источниками заболеваний. Медицинская наука не признает духовных причин происхождения болезней, несмотря на многочисленные факты излечения нетрадиционными методами. Это устаревшее понимание устройства жизни. Неспособность, привязанность к стереотипам, нежелание традиционной медицины изменить сложившийся порядок вещей, признать ошибочной материалистическую теорию Дарвина препятствует ее развитию. Утверждение " сознание первично, материя вторична " вот путь дальнейшего развития и не только медицинской науки.

В моем представление депрессия - это состояние человека в котором он себя чувствует угнетенно, подавленно, не желает жить, ставить цели и добиваться их. Все происходит по той причине, что важное значения для человека не удовлетворяется. Например для человека важно иметь красивый внешний вид, но удовлетворить эту важность он не может, по этому он чувствует себя плохо. Чем больше происходит этот процесс, тем сильнее депрессия. Пример Майкл Джексон. Но чтоб, снять депрессию необходимо не только убирать важное значение, но и понимать по каким принципам оно формируется, необходимо знать то, что человек себе представляет, что его важное значение не удовлетворяется. Необходимо знать метод формирования воображения.

Антидепрессанты снимают важность, важное значение. Например когда человек устраивается на работу для него это важно, имеет важное значение. Когда человек выпьет антидепрессантов важность пропадает, и человеку по баробану, что о нем подумает работодатель, новый коллектив.

...в широком смысле это недовольство тем, что происходит в жизни. Не таблетка в физическом смысле излечивает. Подмените таблетку,эффект воздействия на больного не изменится... />/>

Депрессия - эпидемия 21 века

Если XX век психологи называли веком тревог, то едва начавшийся XXI уже признан веком депрессий. Население устало бояться экстремистов, террористов, катаклизмов и кризисов, теперь оно тихо депрессирует, пополняя статистику Всемирной организации здравоохранения.

А статистика впечатляет: трудоспособность из-за депрессии теряют до 200 млн специалистов в год. Если же учесть и те случаи, что не попадают в поле зрения официальной медицины, цифру ВОЗ придется умножить на пять.

Чтобы убедиться в этом, достаточно заглянуть в аптеки: свыше половины всех фармакологических средств, выпускаемых в мире, — это антидепрессанты и психотропные препараты.

Депрессия - первая среди причин инвалидности. Эта болезнь будет чаще других приводить к смертельному исходу после сердечно-сосудистых заболеваний. Таковы данные Всемирной организации здравоохранения.

Знаете, по-настоящему у мня депрессия была только 1 раз в жизни.
А сколько у вас?

Спасибо за советы. У меня депрессия обычно бывает из-за работы, и вообще нужно чаще отдыхать и расслабляться.

rsd (28 Декабрь 2012 - 13:50) писал:

Ну, правильно: современная депрессия - это загнанность современного человека в мышеловку "Ты должен!"
Сначала наступает усталость, потом притупление чувств, аппатия.
В Германии таких мужчин называют "варёными" ("гекохте"): они пытаются исполнить все социальные роли: успешной самоидентификации, не понимая, что она навязана им извне.
Надо быть только собой - больше никем.
Безо всякой манипулятивности.

Я сама несколько месяцев находилась в глубокой депрессии. Когда поняла, что нужно что-то делать искала с чего же начать и отличным первым шагом стала вот эта отличная статья https://psyconsult24...i-iz-depressii/
Уверенна, что и у вас все получится. Важно сделать первый шаг, а потом поймете, что нужно делать

привязанность к своим не реализующимся желаниям способна вызывать расстройство и чем больше она, там больше неудовлетворённость.
а мир он не для того существует что бы удовлетворять всевозможные хотелки. и естественно возникают огорчения от того что всё никак не получаем страстно или сокровенно или как то ещё желаемого.
а мы должны участвовать в окружающей жизни, быть полезными миру ничего от него не ожидающими к оплате.

У меня депрессия после ухода молодого человека, встречались 3 года, затем он меня бросил. Сказал что сама виновата. Я слежу за ним в Вк,плачу каждый день

rsd (28 Декабрь 2012 - 13:50) писал:

Да потому что сами антидепрессанты придуманы ниоткуда, никто не знает как подействует лекарство на того или иного человека.

займитесь чем-нибудь через "не хочу". Поиском новой работы.
Спортом, для этого не нужно денег. Бег, гимнастические упражнения, контрастный душ - это бодрит.
Предпринимайте какие-нибудь шаги по поиску новых знакомств.

Хорошие статьи... но мне не помогло...

Депрессия очень актуальна в современном мире, очень много людей ею сейчас страдает, у меня практически все подруги в той или иной степени столкнулись с депрессией. Я сама тоже длительное время страдала депрессивным расстройством, долго мучилась, пробовала разные методы лечения. Мне помог выскочить с депрессухи гипноз, лечилась у Пономарева С.В., попала к нему после прочтения его статей по теме депрессии, тревоги, страхов. Оставляю ссылку на статьи, в них много ценной информации о болезни и есть рекомендации от профи: https://psv.com.ua/i...siya/depressia/

Я думаю депрессия наступает тогда когда человек морально и физически истощен. Когда уже нервы на пределе и человек не видит выхода. Считаю что не нужно усложнять эту ситуацию а просто надо ни о чем глобальном не думать. В момент депрессии у человека происходит переоценка ценностей и даже меняется взгляд на жизнь. Тот кто силен духом меняет ее, а тот кто слаб поддается депрессии и идет на поводу. Для меня депрессия это повод подумать а как сделать так чтобы я в нее больше не возвращался. Так я нашел на просторах интернета тест воликова он в каком-то роде помогает выйти из депрессии тем что вы увидите свои черты характера и решите как стать лучше и поменять свою жизнь. Вообще там много чего интересного. Всех с весной.

mcdima777 (14 Март 2019 - 15:02) писал:

согласна с вами. Я долгое время была в депрессии тут главный момент не сделать депрессия обычным повседневным состоянием по жизни. Потому что эта грань очень тонкая. Я про тест воликова слышала нашла его в интернете, мне понравился. Особенно заинтересовал на взаимоотношение.

Цитата

Сколько времени прошло? Бывают ситуации, когда депрессия возвращается? Чему учит специалист в такой ситуации?